Михаил Зощенко: Не надо иметь родственников

Вернуться к оглавлению раздела Проза

  Два дня Тимофей Васильевич разыскивал своего племянника, Серёгу Власова. А на третий день, перед самым отъездом, нашёл. В трамвае встретил.
  Сел Тимофей Васильевич в трамвай, вынул гривенник, хотел подать кондуктору, только глядит - что такое? Личность кондуктора будто очень знакомая. Посмотрел Тимофей Васильевич - да! Так и есть - Серёга Власов собственной персоной в трамвайных кондукторах.
  - Ну! - закричал Тимофей Васильевич. - Серёга! Ты ли это, друг ситный?
  Кондуктор сконфузился, поправил, без всякой видимой нужды, катушки с билетиками и сказал:
  - Сейчас, дядя... билеты додам только.
  - Ладно! Можно, - радостно сказал дядя. - Я обожду.
  Тимофей Васильевич засмеялся и стал объяснять пассажирам:
  - Это он мне родной родственник, Серёга Власов. Брата Петра сын... Я его семь лет не видел... сукинова сына...
  Тимофей Васильевич с радостью посмотрел на племянника и закричал ему:
  - А я тебя, Серёга, друг ситный, два дня ищу. По городу роюсь. А ты вон где! Кондуктором. А я и по адресу ходил. На Разночинную улицу. Нету, отвечают. Мол, выбыл с адреса. Куда, отвечаю, выбыл, ответьте, говорю, мне. Я его родной родственник. Не знаем, говорят... А ты вон где - кондуктором, что ли?
  - Кондуктором, - тихо ответил племянник.
  Пассажиры стали с любопытством рассматривать родственника. Дядя счастливо смеялся и с любовью смотрел на племянника, а племянник явно конфузился и, чувствуя себя при исполнении служебных обязанностей, не знал, что ему говорить и как вести себя с дядей.
  - Так, - снова сказал дядя, - кондуктором, значит. На трамвайной линии?
  - Кондуктором...
  - Скажи какой случай! А я, Серёга, друг ситный, сел в трамвай, гляжу - что такое? Обличность будто у кондуктора чересчур знакомая. А это ты. Ах, твою семь-восемь!.. Ну, я же рад... Ну, я же доволен...
  Кондуктор потоптался на месте и вдруг сказал:
  - Платить, дядя, нужно. Билет взять... Далеко ли вам?
  Дядя счастливо засмеялся и хлопнул по кондукторской сумке.
  - Заплатил бы! Ей-богу! Сядь я на другой номер или, может быть, вагон пропусти - и баста - заплатил бы. Плакали бы мои денежки. Ах, твою семь-восемь!.. А я еду, Серёга, друг ситный, до вокзалу.
  - Две станции, - уныло сказал кондуктор, глядя в сторону.
  - Нет, ты это чего? - удивился Тимофей Васильевич. - Ты это чего, ты правду?
  - Платить, дядя, надо, - тихо сказал кондуктор. - Две станции... Потому как нельзя дарма, без билетов, ехать...
  Тимофей Васильевич обиженно сжал губы и сурово посмотрел на племянника.
  - Ты это что же - с родного дядю? Дядю грабишь?
  Кондуктор тоскливо посмотрел в окно.
  - Мародёрствуешь, - сердито сказал дядя. - Я тебя, сукинова сына, семь лет не видел, а ты чего это? Деньги требоваешь за проезд. С родного дядю? Ты не махай на меня руками. Хотя ты мне и родной родственник, но я твоих рук не испужался. Не махай, не делай ветру перед пассажирами.
  Тимофей Васильевич повертел гривенник в руке и сунул его в карман.
  - Что же это, братцы, такое? - обратился Тимофей Васильевич к публике. С родного дядю требует. Две, говорит, станции... А?
  - Платить надо, - чуть не плача сказал племянник. - Вы, товарищ дядя, не сердитесь. Потому как не мой здесь трамвай. А государственный трамвай. Народный.
  - Народный, - сказал дядя, - меня это не касается. Мог бы ты, сукин сын, родного дядю уважить. Мол, спрячьте, дядя, ваш трудовой гривенник. Езжайте на здоровье. И не развалится от того трамвай. Я в поезде давеча ехал... Не родной кондуктор, а и тот говорит: пожалуйста, говорит, Тимофей Васильевич, что за счёты... Так садитесь... И довёз... не родной... Только земляк знакомый. А ты это что - родного дядю... Не будет тебе денег.
  Кондуктор вытер лоб рукавом и вдруг позвонил.
  - Сойдите, товарищ дядя, - официально сказал племянник.
  Видя, что дело принимает серьёзный оборот, Тимофей Васильевич всплеснул руками, снова вынул гривенник, потом опять спрятал.
  - Нет, - сказал, - не могу! Не могу тебе, сопляку, заплатить. Лучше пущай сойду.
  Тимофей Васильевич торжественно и возмущённо встал и направился к выходу. Потом обернулся.
  - Дядю... родного дядю гонишь, - с яростью сказал Тимофей Васильевич. - Да я тебя, сопляка... Я тебя, сукинова сына... Я тебя расстрелять за это могу. У меня много концов...
  Тимофей Васильевич унитожающе посмотрел на племянника и сошёл с трамвая.

Прислал Валерий Тихонов

Вернуться к оглавлению раздела Проза

#verh">наверх
Введение  ||  Новости  ||  События  ||  История  ||  Вагоны
Маршруты  ||  Схемы линий  ||  BAHN
Справочник  ||   Публикации  ||   ЧаВо  ||   Лирическое  ||  Комитет
Ссылки  ||  Форум  ||  Отзывы  ||  Карта сайта  ||  О проекте